- ФОНД РАЗВИТИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ФИЛОСОФИИ
- МЕЖДИСЦИПЛИ- НАРНЫЙ ЦЕНТР ФИЛОСОФИИ ПРАВА
- КОНКУРСЫ
- New!НАШИ АВТОРЫ
- ПУБЛИКАЦИИ МПФК и МЦФП
- БИБЛИОТЕКА
- ЖУРНАЛ «СОКРАТ»
- ВИДЕО
- АРХИВ НОВОСТЕЙ
Антонов Я.В.
Северо-западная академия государственной службы, юридический факультет, V курс
Государство как произведение искусства
Вступление
При каждом виде государственного устройства сущность гражданина меняется.
Аристотель01
Государство с древнейших времен сопровождает исторический ход той действительности, которую, как ни громко это будет сказано, изучают научные умы человечества, и по сей день. Государственный феномен имеет почти неизмеримое количество различных значений и трактовок, а посему подходы к его пониманию, даже сейчас, изложены в научной литературе далеко не все. Понять суть государственного строительства в тот или иной период зачастую означает понять ход истории и осмыслить исследуемые процессы абсолютно на другом уровне. Архитектор может узнать прочность строения только после того, как исследует его фундамент и конструкцию, также ученый может действительно исследовать какое-либо явление, лишь изучив его со всех возможных сторон и углов. История и государство связаны нерушимой связью, как общее и частное, целое и аспект целого. Общество же и государство в этом разрезе соотносятся, как базис и надстройка. Поэтому, касаясь вопроса, исследования государства, как произведения искусства, предлагаем рассматривать общество и государство в совокупности. Добавим, что рассмотрение такой совокупности позволит наиболее полно и системно отразить их конструктивную взаимосвязь, выявив и обозначив при этом ряд новых качеств такой взаимосвязи. Принципиальной особенностью настоящей работы является и то, что исследование феномена государства производится на основе классических философско-правовых идей о происхождении и развитии государства и непосредственно связанной с ним правовой материи, отделять которую также не представляется целесообразным. Классические наработки и идейные положения ученых, в пределах данной работы, актуализированы в современные концепции, что позволяет соблюсти преемственность, объективную обусловленность и академическую основательность предлагаемых выводов и обобщений. Наконец, стоит отразить цель работы, которая заключается в исследовании эволюции идейного содержания государственного строительства, выявлении компонентов государства, как произведения искусства, и системном анализе сложившейся проблематики в определении государства, как произведения искусства. И, наверное, самое главное: произведение искусства предполагает практически идеальную совместимость элементов, конструктивно оригинальное, новое и поэтому уникальное, расположение и взаимное сочетание выводит такие элементы на качественно новый уровень. Иначе говоря, произведение искусства – это с одной стороны предельно выверенный механизм взаимодействия отдельных его частей, а с другой стороны отдельные части объединены в такую совокупность, которая и именуется произведением искусства. В этом ключе понимание государства, как произведения искусства означает поиск конструктивно оригинального механизма взаимодействия, различных сфер жизни общества, ориентированного на культурные особенности конкретного общества, который бы позволил эффективно и целесообразно решать проблемы локального (проблемы в пределах одного государства) и глобального характера (проблемы, по крайней мере, общие для двух государств).
Общая характеристика эволюционных преобразований идейного содержания государства
Все искусства состоят в исследовании истины.
Цицерон Марк Туллий02
Государство… Это столь, многогранное, многоаспектное и многокомпонентное явление, что оно отражает в своем содержании если и не все, то почти все сферы общественной жизни. Впрочем, помимо отражения общественных сфер, государство носит в своей организационно-правовой структуре и личный отпечаток каждого, кто проживает в нем, а вернее будет сказать, является гражданином государства. Ведь общество есть не что иное, как объединение отдельных личностей. Отдельные личности же объединяются в общество в первую очередь для удовлетворения сходных коллективных потребностей. В дальнейшем эволюция коллективных потребностей приводит общество к объективно необходимой трансформации. Так появляется государство.
Государственно-правовой проблематикой занималось значительное количество ученых – правоведов, философов и, если можно так выразиться «государствоведов», причем, как иностранных, так и отечественных. Так, в различные времена по этой тематике писали: Шуруппак в поучениях Древнешумерского мудреца, а частности стихотворение «В давние стародавние дни…»03, римские императоры Марк Аврелий в «Размышлениях к самому себе», в частности в 4 книге04 и Юлиан в письме к Фемистию05, греческий философ Синезий Керенский в работе «О царстве»06, Помпоний Секст в «Энридихии», в частности в книге 107, арабский философ Ибн Хальдун Муккадима в Проленгоменах к «книге Поучительных примеров и дивану сообщений о днях арабов, персов и берберов и их современников, обладавших властью великих размеров»08, голландский юрист Гуго де Гроот Гроций в работе «О праве войны и мира»09, английские философы Томас Гоббс в работе «Левиафан, или материя, форма и власть государства церковного и государственного»10 и Джон Локк в «Двух трактатах о правлении»11, голландский философ Бенедикт Спиноза в «Политическом трактате»12, Вольтер в «Метафизическом трактате»13, Шарль Луи Монтескье в работе «О духе законов»14, Аврелий Августин в работе «О граде Божием» в частности в книге 14 в главе 2815, Абеляр Пьер в работе «Этика или познай самого себя»16, Фома Аквинский в работе «Сумма Теологии», в частности в вопросе 90 и 9117, английский философ Иоанн Солсберийский в Поликратикусе, в частности в 4 книге18, Марсилий Падуанский в работе «Защитник мира»19, Саллюти Коллючо глава итальянского гуманистического движения в работе «О тиране»20, Боэси Этьен де Ла, французский гуманист в «Рассуждении о добровольном рабстве»21, Жан Боден в работе «Шесть книг о государстве Жана Бодена», в частности в первой книге о государстве22, Трипартиум Иштвана Вербеци, венгерский юрист в работе «Пролог», а точнее в Главах 4 и 723, Суарес Франциско, французский схоласт в работе «О законах и господе законодателе», в частности в книге 2 «О божественном праве, естественном праве и праве наций» в главе 1724, государственные деятели США Александр Гамильтон и Джеймс Медиссон в работе «Федералист»25 немецкие философы Иммануил Кант в работе «Метафизика нравов»26 и Георг Вильгельм Фридрих Гегель в работе «Философия права»27, Леви Брюль Анри в научном труде «Социология права»28, Дель Век Джорджио в работе «Философия права»29, Кельзен Ганс в работе «Чистое учение о праве»30 и Харт Хьюберт в работе «Понятие права»31.
Из Отечественных правоведов данной проблематикой занимались Кречетов Ф.В. в произведении «План Юридический»32, Цветаев Л.А. в работе «Основания права, частного гражданского»33, Чернышевский Н.Г. в работе «Экономическая деятельность и законодательство»34, Нелидов Н.К. в работе «Юридические и политические основания государственной службы»35 Сергеевич В.И. в работе «Задача и метода государственных наук»36, Чичерин Б.Н. в работе «Собственность и государство»37, Соловьев В.С. в работе «Оправдание добра. Нравственная философия»38, Кареев Н.И. в работе «Мысли о сущности общественной деятельности»39, Шершеневич Г.Ф. в работе «Общая теория права»40, Гессен В.М. в работе «О правовом государстве»41, Ященко А.С. в работе «Теория Федерализма. Опыт синтетической теории права и государства»42, Петражицкий Л.И. в работе «Теория права и государства в связи с теорией нравственности»43, Новгородцев П.И. в работе «Кризис современного правосознания»44, Кистяковский Б.А. в работе «Социальные науки и право. Очерки по методологии социальных наук и общей теории права»45, Михайловский И.В. в работе «Очерки по философии права»46, Виноградов П.Г. «Очерки по теории права»47, Гессен И.В. в работе «Искания общественного идеала»48, Алексеев Н.Н. в работе «Государственный строй»49, Гинс Г.К. в работе «На путях к государству будущего. От либерализма к солидаризму»50.
Стоит заметить, что приведенный перечень имен ученых и названий их работ не может быть исчерпывающим, хотя бы потому, что тема государства и права интересовала человечество на протяжении всей его истории, а значит число исследователей поистине огромно. Между тем, феномен государства, как произведения искусства исследован не достаточно глубоко. Эстетическое наполнение государства, как коллективно-общественного и потому оригинального произведения искусства, в научных работах, как правило, забываются в свете рациональных рассуждений государственно-правовой тематики. Однако, необходимо отметить, что, хотя рациональные рассуждения сами по себе и не несут эстетических характеристик, но выводы, сделанные авторами, позволяют нам на их почве говорить о государстве, как о произведении искусства. Рациональные положения, в конечном счете, переходят в эстетическое русло и в этом ключе нужно заметить, что проблематика государства, как произведения искусства своими корнями гораздо глубже уходит в историческую ретроспективу, чем это принято считать. Фактически, тема государства как произведения искусства появилась тогда же, когда и зародилось первое государство, хотя заговорили об этом явно позже. Но ведь мы же не считаем, что история появилась лишь тогда, когда о ней заговорили, как о науке. Она была, есть и будет, как будет и государство, как и произведение искусства.
Считаем необходимым отметить некоторых философов, рассматривавших в своих трудах эстетическую проблематику, в частности Пико делла Мирандола в речи «О достоинстве человека»51, Шеллинг в своей натурфилософии52. Также стоит отметить и отечественных философов, внесших значительный вклад в развитие идей эстетики: В.А. Лашкова53, Н.В. Станкевича54, В.Г. Белинского55, П.Н. Огарева56, Н.А. Добролюбова57, Н. Бердяева в книге «Царство духа и царство Кесаря»58, Н. Рериха, И. Бродского и других.
Существует такая неоднозначно определяемая тема, как личность в государстве и о ней стоит сказать несколько слов отдельно. Итак, можно заявлять то, что личность влияет на государственные процессы соразмерно занимаемой позиции в системе государственных должностей. Впрочем, в современном государстве значительную роль, помимо организационной сферы, включающей в себя систему государственных должностей, играет сфера экономическая, поскольку без ее нормального функционирования невозможно говорить о деятельности современного государства. В этом ключе стоит заметить, что личность имеющая влияние, как на государственную сферу, так и на сферу экономическую, имеет возможность определять государственную политику. Такая личность может на самом деле быть и группой личностей, вместе обладающих подобным влиянием. Считаем, такую точку зрения в меру интересной, хотя и не лишенной определенных недостатков. Во-первых, как и всякая система, государство состоит из различного рода элементов, в числе которых можно рассматривать и личность, как составную часть общества. Таким образом, как и всякая система, государство обладает обуславливающим свойством для своих элементов, причем обусловленность напрямую зависит только от количественных параметров и качественных характеристик элементов. Степень же их упорядоченности косвенно определяется политическим режимом. В этом фокусе, рассуждая о влиянии личности на государство, требуется учитывать первоочередное влияние государства на личность. Кстати, последнее обычно гораздо сильнее первого; в каком-то отношении система возводит к власти лишь тот элемент, который наиболее для этого подходит. Недостойный (с позиции системы, если можно так выразиться), в достаточно устойчивой и стабильной системе не придет к власти. Государство, как система взаимозависимостью элементов создает своеобразный универсальный фильтр, «отсеивающий», как уже было сказано, достойных и недостойных. Справедливость сделанного вывода подтверждается, фактически, всем мировым историческим опытом. Во-вторых, влияние личности на государство, как систему ограничено рамками, которые система установила для своих элементов. Причем, замена нескольких элементов существенно не повлияет на качество самой системы, в связи с этим действительное влияние на систему возможно лишь при тотальной реформации системы, которое, между прочим, всегда приводит к созданию системы новой, отличной от той, что была ранее.
Предлагаем обратиться к Поучениям древнешумерского мудреца Шуруппака:
В давние стародавние дни…
Кто рушит домы будет домом раздавлен.
Кто на людей подымется, на того люди подымутся,
Кто быка мощного на шею взвалит
Тому через реку не переправится
Если к сильным своего города примкнешь,
Дитя мое, безусловно, на верх ты поднимешься…59
Наиболее показательно данное стихотворение в первую очередь тем, что личность всегда зависит от той системы в которой обитает, более того какими средствами она пользуется для достижения власти, такой власти, а вернее такого характера (например, тирания) власти, она и достигнет. Своего рода это некий «эффект бумеранга», который рано или поздно сработает – так нам говорит история. В этом смысле наиважнейшее значение для любого правления приобретают этическая и морально-нравственная стороны политической деятельности, однако об этом мы поговорим чуть позже.
Таким образом, мы считаем неразумным отрицать роль личности в процессе государство образования, как и превозносить ее. Всего должно быть в меру, в том числе и взаимного влияния личности на государство и государства на личность.
Между тем, не стоит забывать и о взаимосвязи общества и государства, поскольку последнее фактически является организационной структурой первого. Примечательно, что процесс формирования государства неразрывно связан и с мировой историей. Причем вероятнее всего эта связь носит диалектический и взаимообусловленный характер. В связи с этим и нам придется осветить некоторые детали времен уже давно минувших. Так, еще Л.Н. Толстой доказал, что история создается единой волей народов, а отдельные, избранные самим историческим ходом личности, лишь подхватывают эти веяния народной воли и направляют их в практическое русло, воплощают в жизнь, то есть. Толстой описывает это так: «Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общечеловеческих целей. Совершенный поступок невозвратим, и действие его, совпадая во времени с миллионами действий других людей, получает историческое значение. Чем выше стоит человек на общественной лестнице, чем с большими людьми он связан, тем больше власти он имеет на других людей, тем очевиднее предопределенность и неизбежность каждого его поступка…»60
А затем общий исторический ход плавно переходит в частное государственное строительство, осуществляемое, разумеется, в рамках общества. И здесь может возникнуть вопрос: Почему? Правоведы давно нашли достойный ответ и на этот непростой вопрос. Объективные потребности развивающегося первобытного общества нашли свое выражение в эволюционном преобразовании, а точнее будет сказать конструктивном прорыве в организации общественной жизни и новой форме, определившей такой ход истории, который изучается нами сегодня в пределах исторической науки, Причем именно такой ход истории привел к формированию уже современных государств. Тогда же это был лишь прообраз современного государства, если хотите архетип, которому еще предстоит пройти долгий путь трансформаций прежде, чем он станет похож на то, что мы привыкли называть современным государством.
Государство, как произведение искусства ведет свой отсчет видимо с того момента, когда впервые национальные особенности отразились на организации государственного устройства. Определить сей момент невероятно сложно, если вообще возможно, поэтому позволим себе его более не поднимать, ведь наша цель совсем не в этом.
Впрочем, архиважным замечанием в этом смысле будет то, что субъективный фактор имеет сильнейшее влияние на процветание и благополучие государства. Однако и об объективных вещах забывать не стоит. Как это ни печально, даже сейчас сила и деньги занимают не последнее место в благополучии государства. Именно об этом писал небезызвестный восточный мудрец Ибн Хальдун Муккадима в Проленгоменах к «книге Поучительных примеров и дивану сообщений о днях арабов, персов и берберов и их современников, обладавших властью великих размеров». В частности, он говорил: «Опора государства: 1) Мощь или асабийя или войско, 2) Финансы, а в них опора войску и осуществление нужд владыки. Порча государства происходит при нарушении этих двух оснований.»61
Впрочем, сила и деньги, хотя и играют значительную роль в государстве, однако благополучным они его делают далеко не всегда. Это справедливо постольку, поскольку баланс между элементами содержания государства, как мы позже выясним, создают правовые нормы, а цементируют культурные ценности.
И, наконец, в этом ключе стоит отразить то, что исторический процесс и процесс государственного строительства соотносятся, во-первых, как общее и частное, во-вторых, в отдельных аспектах, как следствие и причина, и в-третьих, как базис и надстройка, в той мере в какой исторический ход зависим от государственного развития. Представляется, что подобное сопоставление можно провести между обществом и государством, однако позволим себе это сопоставление опустить.
Известно, что формирование государства непосредственно связано со становлением права, как основного регулятора общественной жизни. Современная позиция, относительно генезиса права и государства, сформулированная теорией государства и права, гласит, что право и государство возникли одновременно и неразделимо существовали и существуют, являясь при этом, объективно обусловленным продолжением друг друга62. Право формально, а точнее будет сказать нормативно, закрепляет сложившуюся государственную архитектуру – тем самым воплощаются в реальность такие нормативные документы, как Конституция и законы.
Этот нормативно-правовой материал ученое сообщество именует также источниками права, однако одновременно признаваясь таковыми, они являются и своеобразными истоками государственного строительства, поскольку лишь в них, возможно, легально закрепить все произошедшие преобразования и трансформации в государстве, и программу его дальнейшего развития. Разумеется, все это определяет, хотя и отчасти направление государственного строительства.
В свою очередь государство представляет собой именно то пространство, ту единственно возможную действительность, то исключительное бытие, где право имеет свое действие. Без государства существование права не имеет необходимой цели, так же, как и существование государства без права нельзя признать ни осмысленным, ни легальным, ни устойчивым. Исследуя диалектическую взаимосвязь этих понятий, следует отметить, что государство и право, в фокусе философских категорий, имеют единую сущность, поскольку в некоторых случаях являются содержанием, а в отдельных случаях и формой друг друга. Причем, удельное количество вариантов, когда государство является формой права, будет, вероятнее всего, равно удельному количеству, вариантов, когда право будет являться формой государства.
Предлагаю в целом это явление проиллюстрировать. Когда право нормативно закрепляет государственные трансформации, тогда право будет являться формой, а государство содержанием. И, наоборот, когда государство становится пространством для реализации права, тогда право будет являться содержанием, а государство формой. Примечательно, что на практике эти два случая реализуются одновременно, в теории же допускается исследовать отдельно несколько разрезов этих явлений. Более частные случаи позволим себе не рассматривать.
Суверенитет проявляет свою, наверное, важнейшую роль в процессе государственного строительства, поскольку его наличие фактически выражает независимость народной воли и обуславливает легитимность производимых в государстве преобразований.
Эту важнейшую роль суверенитета отмечает Жан Боден в своей первой книга о государстве: «Государство есть основанное на праве управление суверенной властью многими семьями и их имуществом.
Мы назвали на первом месте правовое управление для различия между государствами и шайками воров и пиратов, с которыми не следует иметь дело ни в торговле, ни в союзах.
Высшее благо и цель – это процветание, как всего государства, так и отдельного человека. Суверенитет главное условие и основание существования любого государства».
Говоря о государственном строительстве, стоит отразить, что если государство в древние века было достаточно примитивным по своему строению (как в организационном, правовом и социальном плане, так и в политическом и экономическом), то современное государство это наисложнейший механизм, принципы работы которого не всегда столь ясны и прозрачны, как, возможно, нам бы хотелось. Так, не всегда понятна природа (истоки) принятия отдельных политических решений. Допустим, как объяснить принятие нового закона, который не вытекает из общей проблематики той ситуации (то есть совокупности обстоятельств), которая сложилась в пределах конкретного общества? Сразу оговоримся, мы специально ставим право и правовую систему на первое место при принятии политических решений, в идеале они должны выражаться только в правовых формах, и при этом видим необходимость в усилении регулятивной роли права в обществе в целом. Поэтому формулировку «политическое решение», которое вполне в данном случае соответствовало тому смыслу, который мы хотели бы ему придать, я позволил себе изменить на термин «закон», при этом понимая, что на практике оно может выражаться и в других формах и теория административного права будет этому ярким примером. Требуется отметить и то, что политические решения в не правовых формах являются прерогативой исполнительной власти. Тем самым проявляется разобщенность законодательной и исполнительной ветвей власти, когда законы принимаются только Парламентом, а политические решения в не правовых формах Правительством. Думается, что в процессе принятия политических решений должны принимать равноправное участие все ветви власти, а их конечный результат всегда должен быть выражен в правовой форме.
Иногда прослеживается и такие парадоксальные случаи, когда закон (политическое решение), при наличии уже явно назревшей необходимости, не принимается. Излагать предположения не имеет смысла, а имеет смысл лишь поставить вопросы: ответы на них каждый найдет свои. Почему все это вызывает определенные вопросы, в частности: Насколько распространено влияние субъективного фактора на объективно сложившуюся политическую обстановку? Насколько сильна роль права в современном государстве и что первично право или политика? Для чего нужно право в современном обществе вообще? И, наконец, что мотивирует государственное строительство и укладывается ли эта мотивация в рамки объективных потребностей современного общества?
Как нами уже было отмечено, дискутировать над этими вопросами и возможными ответами на них можно бесконечно долго и мы, отдавая себе в этом отчет, полагаем, что благоразумнее будет перейти к рассмотрению компонентов государства, как произведения искусства, которые мы предлагаем выделить: организационный компонент, политический компонент, социальный компонент, правовой компонент, экономический компонент, культурный компонент.
Организационный компонент
Управлять многими — то же, что управлять немногими. Дело в организации.
Сунь-цзы63
Каждое государство имеет определенную организацию, которая закрепляется в рамках правовых норм. Организация в общем случае определяется объективными условиями жизни общества. Формирование же государственного аппарата также в общем случае обусловлено тем массивом проблем, которые государство призвано решать.
Существуют различные варианты построения системы государственных органов (например, линейная, функциональная и смешанная), и рассматривать их плюсы и минусы в пределах настоящей работы не видим никакого смысла. Впрочем, главное, что из стандартных схем можно извлечь – это опыт их практического применения, который позволяет говорить о том, что максимальная эффективность государственного управления достигается «удачным» комбинированием элементов различных схем. Немаловажное значение при построении своей, в этом смысле, даже уникальной схемы, имеют территориальный, ментальный, культурный и национальный признаки. И эффективность управления в этом случае можно оценивать не только количественными показателями, но и качественными, исходя при этом из того как эта схема построена. О выводах, впрочем, мы поговорим несколько позднее.
Политический компонент
Это очень просто, мои дорогие: потому что политика гораздо сложнее, чем физика.
Альберт Эйнштейн64
Политика (Πολιτική) — «искусство управления» государством. В Древние времена политика в государствах с монархическим режимом была доминирующим звеном, которое единолично определяло и правовую и социальную среды. От воли правителя (монарха) зависело почти все, а воля народа была ему фактически подконтрольна. По воле монарха принимались законы, устанавливались новые порядки, выдавались чины, создавался общественный порядок, в том числе и правопорядок, угодный, как бы сейчас сказали, власть имущему. Да, безусловно, явный произвол правителя вызывал недовольство в народе, которое иногда переходило в бунты и восстания. Правда, нужно помнить, что такие случаи были скорее исключением, нежели каждодневной практикой. Таким образом, политика была прерогативой правителя и поэтому являлась первостепенно важной сферой в государственном механизме. Изложенные явления и процессы нашли свое отражение в работах видных ученых – правоведов. Так, еще Император Юлиан в письме к Фемистию отразил следующее: «Мне в большей степени кажется, что царствование стоит выше человека и правитель нуждается в более божественной природе, как и Платон говорил. И вот он (Аристотель говорит) в свои писаниях о формах правления: если же кто-то полагает, что наилучшим для городов является быть управляемым правителем, как же быть в отношении детей? Тогда и род будет править? Но если случится что дети такие же, как и другие граждане, это вредно для города. Но хотя он и правитель он не передаст (правление детям)? В это поверить нелегко, поскольку это трудно и присуще большей добродетели, чем той, которая в природе человека»65. Действительно, проблема преемственности и наследования вкупе с неограниченной властью правителя в срезе нравственных ценностей и моральных устоев не имеет однозначного решения. Причем, самим правителем сей морально-нравственный срез зачастую не учитывался, что наглядно иллюстрирует необходимость последующих демократических преобразований, когда нивелирование сложившихся в обществе ценностей при принятии политических решений становится не просто необходимостью, а одним из ключевых обязательств власти перед народом. Примечательно здесь также то, что одно лишь наличие демократии не гарантирует и не может гарантировать обязательность морально-нравственного компонента, поскольку демократический режим производное от продукта эволюции правовой культуры – общественного правосознания. Однако, рассматриваемый вопрос переходит в правовое русло, а не политическое, поэтому позволим себе его далее не рассматривать.
Дальнейшим преемником монархических идей можно считать концепцию тоталитарного государства, которая наиболее ярко выражена в статье идеолога итальянского фашизма, Муссолини «Доктрина фашизма» (1931 года): «Всё внутри государства, ничего вне государства, никого против государства»66. Фашизм, по своей природе, отличается от тоталитаризма только тем, что, помимо полного контроля всех сфер жизни общества, в рамках господствующей идеологии, он имеет еще и нацистскую направленность. Хотя некоторые правоведы считают эти понятия почти синонимами, что не так уж далеко от истины, но и недостаточно близко к ней.
Политика в современном государстве занимает, вероятнее всего главенствующее значение: принятие почти всех решений в форме законов обусловлено политической волей. Политическая воля, впрочем, не возникает случайно, как правило, она есть единовременное проявление четко распланированной стратегии, позволяющей власть имущим добиться поставленных целей легитимным путем. И право в его материальном смысле и социум в таком случае становятся вторичными, поскольку их влияние на политику не столь существенно как влияние политики на них (то есть и право и политика зависят от перманентно меняющейся политической конъюнктуры). При этом и право и социум становятся инструментом, средством для достижения цели, что конечно, нивелирует их ценность. Таким образом, считаем необходимым сделать акцент именно на этом моменте: средства в политической сфере всегда должны соответствовать цели. Предлагаем проиллюстрировать изложенный тезис следующим изречением греческого философа Синезия Керенского из труда «О царстве»: «Хорошее старое изречение, что не количество подданных делает императором, а не тираном, точно так же как количество овец не делает пастухом мясника, который гонит их на бойню, чтобы не только утолить голод, но и продать другим на обед». Этим то полагаю, отличается император от тирана, пусть даже судьба у них одинакова. И как тот, так и другой господствуют над множеством людей. Тот, кто соединяет свои интересы с благом подданных, кто готов страдать, чтобы оградить их от страданий, кто подвергается за них опасности, лишь бы они жили в мире и безопасности, кто бодрствует днем и ночью, чтобы им не было причинено никакого вреда, тот – пастух для овец, государь для людей. Но кто пользуется властью неумеренно, употребляет ее на удовольствия и забавы, думая, что она должна служить к удовлетворению всех его страстей, кто считает выгодным начальствовать над многими, если они служат его прихоти, хочет стадо не кормить, но самому от стада кормиться, того назову мясником для скота того я назову тираном, если он начальствует над разумными людьми. Вот тебе единственная возможная норма царственного поведения»67.
Как бы, вторя Синезию Керенскому, Саллюти Коллючо, глава итальянского гуманистического движения, в произведении «О тиране» раскрывает понятие «тиран», на примере анализа древних правителей68. Иоанн Солсберийский, английский философ в «Поликратикусе» в книге четвертой приводит различия сходные с критериями, определенными Синезием Керенским, и рассуждает о категории справедливости закона69.
Французский гуманист Боэси Этьен де Ла в «Рассуждении о добровольном рабстве» пишет о субъективном факторе в политической сфере так: «По совести говоря – Величайшее несчастья зависеть от произвола властелина, относительно которого никогда не можешь знать, будет ли он добр…»70
К счастью или к несчастью, политика не так стихийна, как человеческий фактор, поэтому человек волевым решением не способен определять ее направления полностью. Политика – системное, обусловленное другими сферами общественной жизни, достаточно устойчивое явление, которое поддается прогнозированию.
Правовой компонент
В природном состоянии люди рождаются равными, но они не могут сохранить этого равенства. Общество отнимает его у них, и они вновь становятся равными лишь благодаря законам.
Шарль Луи Монтескье71
Есть мнение, что правовой компонент – это придаток политики; совокупность правил, которые устанавливают власть имущие; иллюзия, созданная тем, кто нас управляет лишь для того, чтобы показать, что мы чего-то может в этой жизни. Но я не стал бы вдаваться в такие мрачные рассуждения. Во-первых, потому, что право нельзя отождествлять с законом. Существует мнение, согласно которому право – это постоянно меняющийся идеал, определенное стремление к которому имеет закон, при этом закон тем более объективно оправдан, действенен и целесообразен, чем ближе он к идеалу. А ведь и правда, еще в Древнем Риме задумывались о соответствии духа закона его букве. Дух закона в таком случае будет в таком разрезе правом, а буква законом в его привычном смысле (то есть формально и нормативно закрепленному в материальном источнике). Любопытно и примечательно, что в рамках этой теории «правовой идеал» постоянно меняется, и прямо зависим от конкретного времени (эпохи) и нравов общества.
С другой стороны, нам думается, что такая теоретическая конструкция хотя и объясняет многие явления и процессы, требующие ответа, но не является полностью приемлемой, поскольку в пределах ее не прослеживаются некоторые современные тенденции правового развития, в частности:
- Право, с позиции рассматриваемой концепции, имеет идеальный, законченный, но одновременно и постоянно меняющийся вид в зависимости от уровня развития общества. Идеал предполагает вид законченный и не требующий корректировки.
- Право невозможно «пощупать» и определить его направление, поскольку для этого требуется узнать всеобщее (народное) мнение. Если же этого не требуется, тогда право развивается независимо от общества и представляет собой некое подобие тех же заповедей христианства, правда последние будут намного устойчивее.
- Право возникает благодаря развитию человеческого сознания. Значит, оно есть то, что идеально для всех людей в текущий момент времени. Однако, возникает ряд вопросов:
-
- Как определить соответствие закона праву на стадии его разработки?
- Чем это идеальное право отличается от религиозного Бога, а может Бог и право это есть одно и то же?
Во-первых, потому, что закон и право рассматриваются в ее рамках, как не всегда удачная форма и всегда идеальное содержание.
Во-вторых, право можно рассматривать, как некий идеал справедливости, врожденный или приобретенный это уже другой вопрос, главное, что идеал. Источником этого идеала, вероятнее всего, выступает сложившаяся система общественных отношений между людьми. Тогда закон это не новое правило поведения, а всего лишь констатирующая форма того, что уже существует. Право в этом смысле всегда первично по отношению к закону, но в тоже время закон, особенно если учесть то, что на планете Земля не создано и не существует во всех отношениях идеальных вещей, является несовершенной формой, даже, в некотором смысле, «жалкой пародией» на блистательную, безупречную материю, которую мы именуем правом. И тем более парадоксально, что право не известно людям до принятия закона – это как некое коллективное бессознательное и потому непостижимое. Всегда было интересно говорить о тех вещах, которые мы не можем проверить. Или все-таки можем? Так или иначе, но право в этом срезе всего лишь теоретическая абстракция, познаваемая лишь с помощью логически выверенных рассуждений, опирающихся на факты, имеющие условную применимость, ведь право существует лишь в рамках государства.
И, наконец, в-третьих, право, да-да, именно право, позволяет нам судить о справедливости вообще. Если сказать проще, то это будет звучать так: Право позволяет нам давать оценку, что справедливо, а что нет. Разберемся в этом более детально. С одной стороны право выражает собой категорию высшей справедливости и непознаваемо, с другой стороны правом мы пользуемся всякий раз, когда оцениваем справедливость того или иного закона или действия, совершенного в отношении нас. Чтобы не прерывать ход рассуждения о категории справедливости необходимо сказать отдельно.
По этому поводу Марк Аврелий в «Размышлениях к самому себе» писал:
«Что происходит, по справедливости происходит. Проследи тщательно – увидишь. Я не о сообразности только говорю, а именно о справедливости: как если бы некто воздавал всякому по достоинству. Также следи за этим, как уже начал, и, что бы ни делал, делай так, как достойный человек, в том смысле, в каком мыслится достоинство. Сохраняй это в любой деятельности.
Две готовности надо всегда иметь. Одна: делать то, что принадлежит тебе по разуму властителя и законодателя на пользу людей. И еще: перестраиваться, если явится, кто-нибудь, чтобы поправить или переубедить в каком-то мнении. Только, чтобы переубеждение шло по некой достоверности, будь то справедливость или общая польза или что-нибудь такое, а не оттого, что поманила сладость или там слава».
Марк Аврелий высказывает, на наш взгляд, очень интересную точку зрения на категорию справедливости и считаем необходимым отметить некоторые из его выводов, в частности:
- Категория справедливости связывается с человеческим достоинством, то есть тем, как сам себя человек мыслит (своего рода осознанное определение своего места в жизни). И в этой взаимосвязи содержится искрометная частица того знания, которое мы именуем истинным. Достоинство определяет место человека в жизни и справедливым для него будет то, что он получает в соответствии с тем образом мыслей, который это самое достоинство в процессе жизни формирует, удерживает на достигнутом уровне, а в дальнейшем либо развивает, либо деградирует. Чем выше себя человек мыслит, тем значительнее трансформируется для него категория справедливости, и в конечном итоге это может дойти до известных из исторического опыта высот – в этом-то и проявляется ее субъективный смысл.
- Справедливость в обществе – это отнюдь не субъективное желание властителя, а объективно сформировавшееся общепринятое мнение людей, которое в свою очередь образовалось благодаря, так называемой «сумме взаимосогласованных воль». Именно столкновение воли различных людей приводило к такому процессу. Поэтому правитель (властитель) должен всегда действовать (в том числе и в законотворческой деятельности) согласно велению своего бесстрастного разума и быть всегда готовым изменить свое решение в пользу народа, а точнее будет сказать, ориентируясь на сложившуюся общественную справедливость, которую понять зачастую бывает сложнее, чем отыскать «иголку в стоге сена». В этом то и заключается мудрость правителя. Справедливость в данном контексте сродни порядку, хотя и рознится с ним в той мере, в какой порядок это сложившаяся система общественных отношений, обеспечивающих согласование частных интересов, а общественная справедливость это то, на основании чего порядок должен складываться. Это и есть справедливость в объективном смысле.
Возвращаясь к праву, содержанием которого является справедливость нужно отметить, что:
- Содержанием права является общественная (объективная) справедливость, а не субъективная справедливость, которая у каждого своя;
- Право нематериально и является порождением системы общественных отношений, которые в свою очередь проистекают из «суммы взаимосогласованных воль»;
- Право меняется в зависимости от общественного сознания, таким образом, являясь объективно субъективным;
- Практическая значимость такого понимания права колоссальна, поскольку оно является объективным выражением справедливости;
- Мораль в этом смысле отличает от права отсутствие института правовой ответственности.
- Справедливость предшествует праву хотя бы потому, что право нуждается в нормативном закреплении, которое может быть осуществлено только в рамках государства.
- Фактически право выступает в этом смысле постоянно переходным состоянием между законом и справедливостью.
Именно таким мы видим право в современном обществе и государстве – всеобъемлющим, объективно-субъективным, всегда оправданным, абсолютно справедливым и предельно выверенным.
Анализируя этот вопрос чуть шире, и подводя черту под сказанным выше, верным представляется утверждение, согласно, которому право закреплено нормативно, закон закреплен формально, а мораль имеет иное структурное оформление, при всем при этом отличие права от закона заключено в форме, а различие между моралью и правом заключается в институте юридической ответственности. Таким образом, мораль, как неписаные правила поведения, предшествует правовым нормам, которые имеют в своей структуре государственное принуждение к исполнению и соблюдению, а закон обретает уже материальную форму и является неким венцом процесса установления правил поведения, иначе правотворчества.
Каким же должен быть «хороший» закон? Ответом на этот вопрос может стать выдержка из письма императора Юлиана к Фемистию.
Так, Император Юлиан в уже озвученном письме к Фемистию приводит знаменательные изречения Аристотеля, которые мы не смеем игнорировать: ««И затем, говоря о правителе, называемом правителем в соответствии с законом, который является подчиненным и охраняющим законы, и не называя такого правителя, и не считая его образцом отдельной формы правления, он добавляет: Относительно того же, что называется всецелым правлением, оно состоит в том, что тут правитель властвует над всеми в соответствии со своими собственными решениями, и некоторые считают, что природе вещей не соответствует то, что один является господином над всеми гражданами, ибо необходимо, чтобы у тех, кто подобен по своей природе было одно и тоже право. И далее: Поэтому кажется, что тот кто призывает разум править, призывает бога и законы, призывающий же человеческое правление прибавляет и звериное, ибо желание таково как и страсть, которая портит лучших людей, поэтому разумное основание без страсти есть закон»72.
Хороший закон – есть порождение «чистого» разума, противопоставляющего общий (общественный) интерес частным интересам тех, кому подобный закон наиболее выгоден. Только ради общего интереса и нужен закон. Однако, размышляя об общих интересах, у нас может возникнуть вопрос: Как отделить частный интерес от общественного? На наш взгляд, самым главным критерием должна быть именно категория справедливости (еще ее можно поименовать категорией «гармонизации общественных отношений»). Заметим, что категория справедливости занимает фундаментальное место в праве и является его фактическим истоком. Лишь тогда, когда человек впервые задумался, что есть добро, что есть зло и как создать оптимальные условия проживания для каждого, появилась, безусловно, в примитивной для современного человека форме в людском обиходе справедливость заняла свое место. Этой теме посвящено множество мудрых изречений древних философов и правоведов, и мы позволим себе привести некоторые из них.
Не менее интересен вопрос о том, что являлось первоосновой закона.
Так, Помпоний Секст в Энридихии в книге 173 пишет, что в Риме изначально был, так называемый «произвол царей», затем сформировались обычаи и лишь после этого были приняты необходимые законы.
Если учесть, что Римское право явилось базой современного права, то рассматриваемая концепция генезиса права вполне состоятельна и актуальна и по сей день.
В некотором смысле истоки делению права и закона изложил Аврелий Августин в своем произведении «О граде Божием», в частности в книге 14 главе 28: «Итак, два града созданы двумя подами любви: земной – любовью к себе, доведенною до презрения к Богу, а небесный – любовью к Богу. Первый, затем полагает славу свою в самом себе, а последний в Господе. Ибо тот, ищет славы от людей, а для этого величайшая слава – Бог, свидетель совести. Тот в своей славе возносит главу свою, а это говорит своему Богу: «Слава моя и ты возносишь главу мою» (Пс. 3,4). Над тем господствует похоть господствования, управляющая правителями его и подчиненными ему народами; в этом по любви служат взаимно друг другу и предстоятели, руководя, и подчиненные повинуясь. Тот в своих великих людях любит собственную силу, а этот говорит своему Господу: «Возлюби тебе Господи, крепость моя (Пс. 17, 2)»74.
Аврелий Августин, образно определяет два града, два мироустройства и два порядка: земной и божественный. Однако, при этом он фактически утверждает и то, что порядок в одном – в земном, несовершенен и направлен к самому человеку, в другом же – в божественном, он идеален и устремлен к Богу. В свете приведенной выше концепции права и закона, можно сделать вывод признаки права и закона схожи с теми, что приводит в своем произведении Аврелий Августин для двух градов, более того, как мы уже отмечали, Аврелий Августин в некотором смысле первый отграничил идеальное право от несовершенного закона.
Предлагаем, в дополнении к изложенному, произвести анализ еще некоторых мнений ученых.
Так, Пьер Абеляр в произведении «Этика или познай самого себя» говорит о необходимости установления справедливости, определяя, грех, как небытие, то есть тень – отсутствие света там, где должен быть свет75.
Позиция Пьера Абеляра с одной стороны относительно категории справедливости коррелируется с позицией Марка Аврелия, императора Юстиниана и Аристотеля, постольку, поскольку Юлиан приводит в письме слова Аристотеля, а с другой стороны понятие «грех» определяется им не просто тьмой, а тенью, то есть отсутствием света, там, где должна быть тень. «Грех» в таком контексте выступает олицетворением, а точнее будет сказать результатом отсутствия справедливости, там, где ей следует быть, чтобы тень озарил свет и она исчезла. Критерием «греха» выступает справедливость, а грех явно ассоциируется с правонарушением.
Фома Аквинский в «Сумме Теологии», в частности в вопросе 90 и 91 говорит: «Всякий ли закон направлен к общему благу. Закон, как правило, устремлен к частному благу, являясь правилом или мерилом…» И далее рассуждая вечных и человеческих законах, отвечая на вопрос: Существует ли вечный закон? – утверждает, что естественный закон и есть закон вечный76.
Затем, при ответе на вопрос: Существует ли человеческий закон? – отвечает: Да, но это частные вопросы, в то время как Аврелий Августин считает, что человеческий закон это закон временный77.
Таким образом, Фома Аквинский проводит отсылку к теории естественного права, основоположниками которой официально считаются Томас Гоббс и Джон Локк, хотя христианство еще в древнее время заявляло о равенстве всех людей перед Богом, ибо все люди созданы по образу и подобию его. По мнению Фомы Аквинского, соотношение законов человеческих и вечных есть соотношение частного и общего, и такая точка зрения имеет право на существование хотя бы потому, что естественные права считаются основными, то есть догосударственными, все остальные в этом случае уже производны от них. Впрочем, конструкция теории естественного права вызывает определенные вопросы, которые нам видятся неразрешимыми:
- Естественные права ничем формально не подтверждены и достаточно опрометчивым будет заявлять, что права на жизнь, собственность и свободное распоряжение ими даны нам от природы, поскольку признавая это, мы должны с предельной достоверностью утверждать наше происхождение. Возможно, теория Дарвина нам поможет, правда современная наука в этом до конца не уверена. Все же предположим, что она верна.
- Такое утверждение предполагает, по крайней мере, то, что природа, сообразно эволюции, наделила такими правами и каждое животное на земле. Глупо утверждать, что человек уникален, и лишь он имеет естественные права, будучи производным от природы. Таким образом, исходя из современной теории права, реализация любого права одним субъектов предполагает корреспондирующую обязанность всех остальных не препятствовать в такой реализации. В этом смысле естественным правам соответствуют естественные обязанности. В таком разрезе, если с правом на жизнь вроде бы понятно, хотя с определенной долей условности: животные лишают других животных жизни только ради «самовыживания», то с правом собственности в его обычном понимании параллели произвести сложно. Связано это с тем, что природа идет по пути наименьшего сопротивления и если, например, голодное животное имеет возможность отнять у другого добычу оно непременно сделает это, не размышляя о чьих-то правах. Ареал обитания также проблематично признать частной собственностью на землю хотя бы потому, что животные не заботятся об его улучшении, что свойственно человеку. Они используют его лишь для выживания, более того, стремления передать этот участок наследникам у них также не наблюдается. В таком смысле право собственности не может быть признано естественным, потому что животные им не обладают. Человек же придумал его, видимо, для того, чтобы реализовать свое стремление к общественному признанию с одной стороны и найти психологическую материально выраженную опору, а с другой оставить свой след в этом мире. Ведь приятно же, когда о тебе будут вспоминать после смерти, не так ли?
- С правом свободного распоряжения правом собственности и правом жизни возникают не меньшие проблемы, а возможно и большие, чем были определены нами относительно права собственности, поскольку право распоряжения жизнью (право собственности нами не рассматривается из-за его крайне слабого проявления в животном мире) свойственно лишь человеку. Речь идет, разумеется, о самоубийстве и самопожертвовании. Конечно, в современное время известны эксклюзивные (потому, что очень редкие) самоубийства животных, но причины их, безусловно, несколько иные (например, изменение климата), нежели у человека. Нет никаких оснований отождествлять эти два понятия. Хотя случаи самопожертвования, ради спасения, например, детенышей известны не только у человека, но и у животных. И главное – свобода у животных ограничена рамками их ежеминутных потребностей, у человека все несколько сложнее.
Впрочем, теория естественного права логично укладывается в рамки заданные изложенной общей теорией права, в той мере, в какой право, признаваясь выражением справедливости, находит свое первоначальное отражение в естественных (базовых) правах человека.
Правда, требуется заметить, что, исходя из озвученных недостатков, сама теория естественного права и список естественных прав нуждаются в существенной корректировке.
Нужно отметить и венгерского юриста Трипартиума Иштвана Вербеци, который в «Прологе» в главе 4 и 7 пишет: «Для чего созданы законы? Божественный закон не есть право, право есть закон человеческий… Юриспруденция – это осведомленность в делах божественных и человеческих, понимание справедливого и несправедливого. Справедливое –это то что разрешается делать. Несправедливое – то, чего следует избегать»78.
Таким образом, правомерное и неправомерное это тоже, что и справедливое и несправедливое. Право, как выражение общей справедливости, сообразуясь с традиционным пониманием юриспруденции, по мнению, Вербеци, есть дела божественные, человеку не подвластные. В таком случае право выступает своеобразными заповедями, однако разумное подтверждение этому найти с позиции формальной логики найти невозможно. Это связано с тем, что не все люди чтят канонические заповеди. Впрочем, даже, если разделить церковь и Бога и утверждать его присутствие в каждом человеке независимо от его веры, ближе к пониманию справедливости мы не станем, наоборот, таким образом, мы создаем агностическую презумпцию права, что с позиции современного понимания науки неприемлемо и практического значения, конечно, не имеет.
Знаменитый немецкий философ Иммануил Кант в 3 томе «Метафизики нравов» писал: «Право – это совокупность условий, при которых произвол одного лица совместим с произволом другого лица с точки зрения всеобщего закона свободы.
При этом принцип справедливости у него выражается так, что прав любой поступок, который, а точнее согласно максиме, которого свобода произвола каждого совместима со свободой каждого в соответствии с общим законом79.
В данном контексте, кстати, мы можем усмотреть своеобразный исток принципа согласования воли, играющего системообразующую роль при заключении любого договора, однако наибольшую роль для нас играет определение права, изложенное Кантом и принцип справедливости. Иммануил Кант понимает право, как совокупность условий, при которых «произвол», представляющий собой абсолютную свободу человека от рождения, одного лица ограничивается «произволом» другого лица. Под условиями в этом случае не стоит понимать только лишь законодательные акты, поскольку эти самые условия могут создавать и другие обстоятельства, способствующие согласованию «произвола», например, не писанные, но общепризнанные принципы права или обычаи делового оборота. Однако за такой широтой понимания скрывается и известная глубина, которая сконцентрирована в понятии принципа справедливости. Под принципом справедливости, проще говоря, Кант понимает предельно возможное согласование свободы поведения любого субъекта со всеми членами общества, причем такое согласование есть результат действия общего закона. На практике невозможно произвести согласование свободы между всеми членами общества, однако это вовсе не означает, что такое согласование не может быть произведено вообще. Иммануил Кант предлагает в качестве такого средства общий закон, который в некоторой мере условно, можно назвать всеобщим балансом или всеобщей гармонией в том смысле, в каком наше мироздание признается материализмом взаимообусловленной системой. Напомним, что из учения о синергетике известно, что каждая система имеет устойчивость благодаря согласованной взаимосвязи ее элементов.
Соотнося теорию права Канта и теорию права, обозначенную нами выше, согласно которой право является выражением общественной справедливости, которая в свою очередь является субъективно-объективной и, как бы это парадоксально ни звучало, и стабильной и изменчивой, можно прийти к следующим выводам:
- Содержанием права, как явления, в теории Канта является совокупность условий, обеспечивающих согласования воль, то есть, достижения общественной справедливости. К такому выводу можно прийти, исходя из совокупного анализа приведенных определений права и принципа справедливости. Таким образом, право у Канта первично справедливости, в то время как в предложенной теории права, объективно сформировавшаяся общественная справедливость явилась причиной возникновения права, которое эту справедливость формально закрепило.
- Не имеем желания критиковать Кантовскую теорию права, однако не можем не отразить непонятность, с научной точки зрения, механизма формирования права, если последнее явилось первоосновой справедливости, хотя справедливость установлена и определена в процессе действия общего закона, существовавшего задолго до появления людей, а совокупность условий создается людьми. Впрочем, не отметить теоретическую ценность рассматриваемой концепции также не имеем возможности, так как последняя представляет собой основу, на базе которой сложились, в том числе, современные учения о праве.
Интересный возникает вопрос: что первично в условиях современного общества: право или политика? Ответ на данный вопрос не может быть однозначен по определению. И многое в этом вопросе занимает место, которое отдается праву в государстве, и теория, объясняющая природу права. Существует так называемая позитивистская теория, согласно которой право это синоним закона – только то, что формально закреплено. Ориентируясь на нее, безусловно, политика первична и право это всего лишь ее инструмент. Если же рассматривать данный вопрос в ином свете, а именно с позиции права, как идеального истока закона, то право может быть и первичным элементом по отношению к политике. Это справедливо в той мере, в какой последняя выражается в политических решениях. А политические решения в этом случае должны приниматься в форме законов (точнее будет сказать нормативно-правовых актов). Однако, принимая во внимание, сложившуюся политическую конъюнктуру и отсутствия единого понимания права, мы, с сожалением делаем вывод, что право в современных условиях не может быть первичным по отношению к политике.
Правовая система складывается из совокупности различного рода источников включающих в себя нормативно-правовые акты, правоприменительные акты нормативного и ненормативного характера, так называемые нормативные договоры и такие особые источники права, как конституции и уставы. С одной стороны, взаимодействуя и дополняя друг друга, эти источники образуют собой единую систему, которая охватывает своей регулятивной функцией почти все сферы жизни общества, охранительная же функция охватывает лишь те общественные отношения, которые не отвечают признаку правомерности, иначе говоря, являются недопустимыми с позиции права. С другой стороны нельзя не упомянуть и о генеративной функции права. Данная функция не является первоначальной, то есть присущей праву на момент его фактического возникновения, а представляет собой некую вторичную функцию, производную от общественного развития. Наиболее ярко она проявляется при анализе государства в разрезе системы сложившихся в обществе отношений. Так, государство, выступая непосредственным слугой общества, обязуется защищать его интересы и удовлетворять потребности. Реализация производится в основном путем принудительной аккумуляции (в государстве эту функцию обычно выполняет система налогообложения) имеющихся в обществе средств (размер изымаемых средств, как правило, зависит от сложившейся ситуации) из различных сфер в государственные фонды с целью их последующего рационального распределения в обществе. В фокусе же государства, как стабильного ориентира общественного развития данный процесс выглядит несколько иначе. Безусловно, государство, посредством формирования нормативно-правовой базы способно повлиять на эволюцию общественных отношений посредством установления диспозитивной основы их развития и различных мер поощрительного характера (допустим, налоговые льготы). Другая сторона этого вопроса – это пресечение развития коррумпированных (от латинского corrumpo – портить, повреждать) общественных отношений, путем установления императивных запретов и института юридической ответственности. Заметим, что применительно к дозволенным правом методам воздействия на общество, меры юридической ответственности представляются в настоящее время наиболее эффективными и целесообразными. В этой связи нам представляется необходимым обратить внимание на их законодательное установление в соответствии с объективно сложившимися условиями жизни общества, иначе говоря, это требование объективной оправданности. Меры юридической ответственности следует формировать таким образом, чтобы они были взаимозависимы, и дополняли друг друга, тем самым обеспечивая действительное достижение целей наказания.
Таким образом, исследуя данный вопрос, мы опять-таки приходим к извечному выводу, что государство многолико и многообразно, все зависит от того в каком разрезе его анализировать.
Экономический компонент
Экономика есть искусство удовлетворять безграничные потребности при помощи ограниченных ресурсов.
Лоренс Питер80
Экономика (от греч. Economia, то есть искусство управления домашним хозяйством) представляет собой ту сферу жизни общества, которая позволяет реализовывать материальные потребности каждого его члена. Экономические отношения охватывают процессы аккумулирования и воспроизводства материальных благ, и их последующего распределения. В общем то со времен появления рынка и вплоть до его современного состояния три главных вопроса, определяющих сущность этого явления, остаются прежними: Что производить? Как производить? Для кого производить? Да современный рынок обрел государственный контроль, да, регулятивная функция правовых механизмов реализуется достаточно эффективно, но рынок по-прежнему остается стихийным и зачастую предсказать его поведение ничуть не легче, чем предсказывать извержения вулканов, хотя последствия в глобальной перспективе могут быть гораздо хуже кипящего лавового потока на крошечном острове в безбрежном океане. Рынок ежеминутно, фактически, решает судьбы людей: кто будет «купаться в деньгах», а кто вынужден будет «стоять у паперти» решает случай. И, наверное, самое сложное и одновременно самое простое – это угадать или просчитать нужный момент. К сожалению, универсальной формулы до сих пор не существует и судьбы людей решаются волей случая или чередой закономерностей, из которых складывается конкретные жизни – прийти к какому-то определенному выводу невозможно. Да-да, речь шла о биржах и торгах.
Таким образом, заметим лишь то, что состояние рынка полностью не может быть прогнозируемо. Не вдаваясь в подробности исторического материала, стоит сказать о том, что начало рыночных отношений лежало в производственной среде. Производство и выгодная реализация произведенного послужило первоосновой рыночного экономического устройства. Затем в этой среде появились банки, и вот тогда пошла балансировка между монетаризацией и производством. Количество денег в рыночном обороте не должно идти в разрез с реальными трудозатратами, а количество произведенного товара должно иметь соответствующий спрос, чтобы избежать перенасыщения рынка товарами с одной стороны, а с другой стороны, чтобы мотивировать производителя к расширению производства. В этом смысле спрос в идеальном варианте всегда должен быть выше предложения: тогда появляется инфляция, дополнительная эмиссия денежных средств и конкуренция плавно переходящая в монополизацию. Главной этической и эстетической проблемой становится несоответствие рыночных законов принятых в обществе морально-нравственных устоев и правовых идей, за нарушение которых к несчастью ответственности не предусмотрено. И решить данный вопрос призван культурный компонент.
Социальный компонент
Человек вне общества – или бог, или зверь.
Аристотель81
Социум или общество – это неотъемлемая основа государства, изъятие или существенная деформация, которой приведет в конечном итоге к его (государства) полной ликвидации. Невозможно провести четкую границу и выработать точных критериев для отделения механизма государственного от механизма общественного. В одном разрезе, вся политика государства, почти всегда, имеет своим конечным направлением воздействие на общество или какую-то составную его часть (например, определенную социальную группу). В другом же разрезе, весь смысл существования общества сводится к поиску оптимальной модели его организации. Иными словами, что после всех этих трансформаций было комфортно жить. Таким образом, и общественный механизм имеет своей идеальной направленностью поиск такого взаимодействия (видов и форм) с государством, которое могло бы обеспечить его интересы. Здесь, конечно, можно, а возможно и стоит отметить, что государство создавалось, как эта самая оптимальная форма организации общества, однако признать данную форму в полной мере удачной в том виде в котором она существует, скорее всего нельзя. Наряду с позитивными изменениями, происходящими в обществе в процессе взаимодействия с государством, присутствует и ряд негативных тенденций. В современных демократических государствах – это поляризация власти, это развитый бюрократический аппарат, который зачастую ограничивает граждан (членов общества) в реализации своих прав. В этой связи, думается, что бюрократия и формализм сейчас не играют ту позитивную роль, которая вероятнее всего им отводилась – документальная «бумажная фиксация» изменения состояния физических и юридических лиц, и негативно сказываются на развитии общества и государства. Достойной альтернативой «бумажной фиксации» может стать электронная при условии создания полноценной всеохватывающей системы, минимизирующей бюрократию. С другой стороны формирование такой глобальной системы приведет к ущемлению свобод граждан в других областях, постольку, поскольку данная система будет применяться. Известно, что чем больше и сильнее система, тем менее значимы и более зависимы от нее элементы. Хотя, об этом мы поговорим чуть позже.
Исследуя вопрос взаимоотношения общества и государства можно говорить и о том, что государство есть производное от общества и это будет правильным. В тоже время разделение государства от общества с теоретической точки зрения необходимо для выявления раздельной проблематики, как в государстве, так и в обществе. Хотя с другой стороны объективно говорить о взаимодействии общества и государства можно лишь при их совокупном анализе. Государство, если можно так выразиться, это надстройка, а общество в этом случае является базисом. Поэтому можно совершенно точно говорить – общество без государства существовать будет, а государство без общества, безусловно, нет. Впрочем, подобные рассуждения могут привести нас к следующему вопросу: На что ориентирована политика? Казалось бы ответ очевиден – только на общество. Однако, этот вопрос далеко не так прост, как видится на первый взгляд.
Философская взаимосвязь понятий цели средств ее достижения в политике занимает, пожалуй, наиважнейшую роль. Оправдывает ли самая благая цель средства явно ей не соответствующие? Конечно, нет. Политик, планируя достичь определенной цели, оценивает ее достижение с позиции той обстановки, которая существует в настоящее время. В последующем средства настолько преобразят окружающую обстановку, что поставленная цель, пускай и самая светлая, будет этим же средствами обесценена, либо станет просто недостижима в пределах той обстановки, которая сложилась благодаря воздействию на окружающий мир не соответствующих средств. При взаимодействии же государства и общества следует учитывать и то, что общество не может быть средством для достижения цели, но должно быть целью, постольку, поскольку формирование государства обусловлено развитием общества. От развития общества зависит и развитие государства. К сожалению, нередко, это простое правило нарушается, возникают «перегибы», приводящие к недовольствам, иногда бунтам и революциям, и почти всегда к деформации сложившегося порядка в государстве. Говорить о социуме можно бесконечно много, но есть ли в этом смысл? Нам думается, что для поставленной цели смысла в этом нет.
Системообразующий культурный компонент
Как ни странно, но возращение к истине зачастую способно пошатнуть даже самые устойчивые постулаты…
Это было сказано как эпиграф к тому, о чем пойдет речь чуть ниже.
Вероятно – это наиболее важный из всех компонентов, образующих государство, как произведение искусства. Организационный, политический, правовой, экономический, социальный компоненты расположены по возрастающему значению для государства, а культурный компонент цементирует их, создавая при этом целостную систему, которую можно назвать произведением искусства. В другом смысле, вся совокупность компонентов образует фундамент для формирования культуры, как коллективной, так и индивидуальной. Постоянное отставание хотя бы одного из компонентов в развитии от общего уровня других компонентов постепенно образует системный дисбаланс. К чему это приводит в государстве можно лишь догадываться, хотя предельно понятно уже сейчас – ни к чему хорошему. Сравнение с литературным произведением позволяет привести такой пример. Главы в романе написаны разными талантливыми авторами, которые не знают о том, что до них написали до них, и что напишут после. Финал, разумеется, тоже неясен. А в итоге системный дисбаланс. Чтобы привести роман в состояние баланса и гармонии зачастую его приходится полностью переписывать. Аналогичную параллель можно провести и в сторону государства.
Итак, что же, стоит вкладывать в понятие культуры в разрезе государства, как произведения искусства?
Для ответа на этот вопрос напомним классическое определение, приведенное в Большой Советской Энциклопедии: Культура (от лат. Cultura — возделывание, воспитание, образование, развитие, почитание), исторически определённый уровень развития общества и человека, выраженный в типах и формах организации жизни и деятельности людей, а также в создаваемых ими материальных и духовных ценностях82. Суховатое устоявшееся определение, которое мы привели, отражает существенные черты культуры в основном материального порядка, упуская ее творческий стержень. В этом смысле более интересным нам видится определение культуры предложенное в книге I , главе 2 произведения «Роза Мира и её место в истории»: «Культура есть не что иное, как общий объем творчества человечества»83. Хотя, определение и дано безотносительно какой либо цивилизации и это может показаться недостатком, однако, при этом оценить охват культуры оно позволяет с достаточной точностью. Весь творческий результат каждого человека, каждой нации, народа и государства на планете Земля умещается в содержании понятия культура.
Творчество формирует эстетическую сторону жизни общества, и поэтому именно культура есть главный элемент, основная база, необходимая для построения такого государства в рамках общества, которое можно было бы назвать произведением искусства.
Поразительно рационально устроено современное государство: бюрократия, формализм, правовой и морально-нравственный нигилизм – вот лишь немногие проблемы такой рационализации и в этом ключе «эстетизация» (то есть формирование нового культурного пласта, объединяющего все элементы государственного механизма в стройную, четкую систему) способна создать то необходимое начало, которое будет способно упорядочить рациональные элементы, которые были рассмотрены нами ранее.
Итак, перечислим основные культурные ценности, которые позволяют говорить о процессе «эстетизации»:
-
Общие моральные и нравственные идеалы
Мораль принято считать показателем высокого уровня социализации, а нравственность показателем духовного роста человека. Правда, нет единства понимания данных явлений. Так, для одних мораль и нравственность являются тождественными понятиями, для других же эти понятия абстрактны и непонятны. Мы считаем, несправедливым и объективно не оправданным, считать мораль и нравственность понятиями тождественными. В связи с этим видим необходимость в отражении принятых определений данных понятий для более точного исследования рассматриваемого вопроса.
Итак, мораль (лат. moralis — касающийся нравов) — один из основных способов нормативной регуляции действий человека. Мораль охватывает нравственные взгляды и чувства, жизненные ориентации и принципы, цели и мотивы поступков и отношений, проводя границу между добром и злом, совестливостью и бессовестностью, честью и бесчестием, справедливостью и несправедливостью, нормой и ненормальностью, милосердием и жестокостью и т.д.
Нравы — особо оберегаемые, высоко чтимые обществом массовые образцы действий. Нравы отражают моральные ценности общества, их нарушение наказывается более сурово, нежели нарушение традиций. От этого слова происходит понятие «нравственность» — этические нормы, духовные принципы, которые определяют важнейшие стороны жизни общества. Латинское слово «moralis» означает «нравственный». Нравы — обычаи, имеющие моральное значение.
Понятия морали и нравственности имеют разные оттенки. Мораль, как правило, подразумевает наличие внешнего оценивающего субъекта (других людей, общество, церковь и т.д.). Нравственность в большей степени ориентирована на внутренний мир человека и его собственные убеждения.
Нравственность в широком смысле — особая форма общественного сознания и вид общественных отношений.
Нравственность в узком смысле — совокупность принципов и норм поведения людей по отношению друг к другу и обществу.
Нравственность представляет собой ценностную структуру сознания, способ регуляции действий человека во всех сферах жизни, включая труд, быт и отношение к окружающей среде.
Исходя из приведенных определений, можно выявить, что мораль и нравственность – это две стороны ценностной ориентации человека, где мораль объективирована и тождественна нравственности в широком (объективном смысле) и является общественно направленной, причем обязанность исполнения моральных норм диктуется самим обществом. В тоже время нравственность в узком (субъективном смысле) предполагает глубокое усвоение человеком моральных норм, которые становятся уже не столько оптимальными правилами поведения в обществе, сколько правилами жизни самого человека.
Стоит отметить, что нормы морали и нравственности в отличие от правовых норм иную структуру и не предполагают государственных санкций.
-
Особенности национального менталитета
Особенности национального менталитета – это те ключевые, исторически сложившиеся особенности духовного, морально-нравственного и этического состояния конкретной нации, которые определяют ее уникальную индивидуальность.
Оригинальность, как основная характеристика произведения искусства, в рамках государства, проявляется в первую очередь в особенностях национального менталитета. Таким образом, нравственно-моральные качества свойственны всем без исключения людям и обществам. Национальный же менталитет присущ только представителям определенных наций. Поэтому особенности устройства и формирования любого государства складываются из особенностей национального менталитета проживающих на его территории наций.
В этом смысле, в пределах культуры, мораль и нравственность выступают универсальными правилами организации общественной и индивидуальной жизни, объединяющими рассмотренные выше компоненты, а особенности национального менталитета выступают средством индивидуализации, конкретизации и детализации, универсальных правил применительно к сложившейся в обществе обстановке.
Конкретизация, детализация и индивидуализация универсальных правил фактически и отражают сущность творческого коллективного процесса создания государства как произведения искусства. Образно говоря, культура в этом фокусе отвечает на вопрос: как строить государство? А остальные компоненты отвечают на вопрос: что строить в государстве?
Теперь рассмотрим последнюю культурную ценность, необычную для традиционного подхода к их пониманию.
-
Устои миропорядка
Устои миропорядка в данном контексте отражают принципиальные, подтвержденные историческим опытом и условиями объективной действительности, фундаментальные законы существования и развития окружающего мира. Слишком громко, не правда ли? Считаем, что нет. Устои миропорядка выявляются сквозь призму исторического опыта, окружающей действительности и логических сопоставлений известных (очевидных) фактов с фактами предполагаемыми. При этом известные факты обосновывают факты предполагаемые, а факты, предполагаемые с фактами известными позволяют нам сделать вполне обоснованные выводы и вывести требуемые формулировки.
Предлагаю, эту игру абстрактных слов, за которой, между тем, стоит конкретный смысл, проиллюстрировать. Однако, мы не будем претендовать на абсолютную точность этих законов, понимая, что их справедливость нуждается в серьезном исследовании, но все же позволим их себе привести:
-
Закон всемирного магнетизма
Добро и зло – созидание и разрушение – хорошее и плохое. Две исходные категории, по-разному, именуемые, в человеческом мировоззрении. Основной, вернее, даже, будет сказать критерий первоначальный, ибо он позволял человеку определять и отделять нужное от ненужного, то к чему стремиться необходимо и то, чего стоит избегать. Исходные начала человеческого мироздания, построенные на базе антиномических понятий, которые, между тем, существуют в единстве. Впрочем, это конкретная отсылка к другому закону, который мы рассмотрим чуть позже.
Известно, что магнетизм проявляется в материальных формах или в физическом плане, например гравитация, однако магнетизм проявляется и в нематериальных формах или в плане метафизическом. Добро притягивает добро, созидание способствует дальнейшему созиданию, а разрушение находит свое отражение в дальнейшем разрушении – мы обозначили исследуемое явление, конечно, несколько образно, однако достаточно, на наш взгляд, понятно. Примером данному явлению может служить глобальное разрушение государства, которое формирует разрушение частной жизни его граждан или формирование государства, которое иначе, лучше, чем было, благоустраивает жизнь своих граждан. Это был, конечно, план очевидный или физический, метафизический же план проявляется, например, в том, что оскорбление человека влечет его обиду по отношению к обидчику или же реакционный ответ «злом на зло». Привести подобных иллюстраций можно огромное количество, однако мы считаем это нецелесообразным.
-
Закон единства и борьбы противоположностей
Традиционный закон, сформулированный в таком виде Георгом Вильгельмом Фридрихом Гегелем84. Его сущность состоит в том, что всякое развитие возможно лишь при противоборстве двух антагонистических начал, а их единство наблюдается в стремлении к эволюции.
Смысл описания того, что уже и так всем известно в том, что созидательное и разрушительное начало образуют эволюционный импульс при своем постоянном столкновении.
-
Закон сохранения общего баланса
Объяснение данного закона начнем с изложения общих понятий. Синергетика гласит, что всякая система стремится к равновесию и сбалансированности, во-первых, во-вторых, она стремится сохранить обретенный порядок. Окружающий мир, согласно материалистическому подходу, имеет диалектическую взаимосвязь, то есть абсолютную обусловленность. Справедливость такого подхода находит свое подтверждение в анализе исторического материала, единичные факты которого в совокупности позволяют говорить о потенциальной возможности дальнейшего хода событий. Другой вопрос в сложности получения такой совокупности фактов. Тем не менее, исторический ход, в теории, можно просчитать, причем достаточно точно. Стоит отразить, что предельная обусловленность всех явлений и процессов при любых научных исследованиях, как правило, презюмируется, поскольку отсутствие такой обусловленности предполагает невозможность установления тенденций, закономерностей и законов, а это в свою очередь нивелирует ценность научных исследований вообще. Сообразуясь с такой презумпцией, мы полагаем, что весь окружающий мир абсолютно детерминирован (взаимообусловлен) и постольку, поскольку его разрушения, по крайней мере, в прошедшие две тысячи лет (от Рождества Христова, разумеется) не произошло, он представляет собой систему достаточно устойчивую. В таком случае он имеет совсем неплохую сбалансированность, и даже более того, разрушение и созидание в их первоначальном состоянии уравновешены всегда. Периодические же скачки от созидательных времен к разрушительным, как подтверждают изложенные выводы, так и свидетельствуют о цикличной борьбе двух антагонистических начал.
Поэтому мы считаем, что данный закон не только имеет место на существование, но и является одним из тех постулатов, на взаимодействии которых строится наше мироздание.
-
Закон сочетания субъективного и объективного начал мироздания
Объективное – то, что существует независимо от нас, субъективное, соответственно все то, что является производным от человека (мысли, чувства, эмоции и их реализация), причем от человека конкретного. В полной мере распоряжаться своими возможностями может только один человек, коллективная воля общества в полной мере реализована быть не может, поскольку ее реализация преломляется через разум людей, которые это общество образуют. Вполне закономерная тенденция: чем больше общество, тем сложнее реализовать его волю. И мешает в этой реализации именно субъективное начало каждого. Разберем природу общественной воли более подробно, чтобы лучше уяснить смысл исследуемого закона. Общественная воля – это преломленная сквозь «призму выявления» суммарная воля всех ее членов. «Призма выявления» в данном контексте это средство, с помощью которого эту самую волю можно выявить. В современном государстве это, например, референдум или выборы, при этом только государство в полной мере обеспечивает реализацию подобных «призм выявления». Призмой я назвал средства выявления воли потому, что воля в большей или меньшей степени искажена и не в полной мере объективна. Во-первых, потому существует множественный субъективный фактор, который посредством «призмы выявления» трансформируется объективную, а точнее субъективно-объективную волю народа, потому, что народ может выступать и выступает субъектом государственно-правовых отношений.
Хотя с другой стороны любая воля в этом мире субъективна и объективна одновременно. Субъективна потому, что выражена единичным представителем, субъектом, обладающим способностью ее выразить, а объективна потому, что она, хоть и очень слабо, но влияет на общий миропорядок.
Смысл сочетания объективного и субъективного начал мироздания, по нашему мнению, состоит в том, что объективное и субъективное начало преобладает в воле каждого существа эту волю выразить способное.
В целом же озвученные и кратко исследованные законы обладают постоянным, комплексным, системным и совместным действием без преобладания какого-либо из них. Допускаем возможность существования еще множества подобных законов, однако мы видим необходимость отметить в пределах данной работы лишь эти.
В рамках культурного компонента считаем необходимым дополнительно осветить рационально-эстетический аспект государственного строительства в той мере, в какой он связан с произведением искусства.
Рационально-эстетический аспект
Поразительно удачно объединяет эти два, казалось бы, не слишком совместимых понятия, рационального и эстетического, такое явление как искусство. Примечательно и то, что результат искусства – произведение искусства есть сочетания, если можно так сказать, «разумного» и «красивого». Разум, выверено манипулируя плодами вдохновения, например, элементами языка, позволяет расположить подхваченные, как будто из ниоткуда, строчки таким образом, что они обретают эстетическое свойство, иначе говоря, привлекают других людей. Фактически любое творчество есть процесс взаимодействия разумного и духовного начал, необходимое сочетание которых позволяет добиться результата. Критически значимым считаем указать на то, что произведение искусства может быть признано таковым только, если соблюдена пропорция в воздействии разумном и эстетическом: «красивый» результат творчества лишенный смысла не имеет право именоваться произведением искусства, также как и, «заумное» выражение мысли, лишенное всякой эстетической привлекательности, не имеет ровно никакой творческой ценности.
В заключение всего сказанного приведем удивительно вписывающиеся в рамки исследуемой темы, даже, несмотря на то, что обращены были они к уже минувшей эпохе, слова знаменитого русского философа Николая Бердяева: «Для осуществления социальной правды, для уничтожения эксплуатации человека над человеком, для создания бесклассового общества совсем не нужно свободного творчества, философии и эстетических ценностей, вредна религиозная мистическая настроенность, противоречит цели социальной революции аристократическое понимание духовной культуры. Все это лишь отвлекает от социальной борьбы, мешает осуществление единого на потребу. Внешне это кажется правдоподобным, но внутренне, по существу это абсолютно ложно и обнаруживает раздробленность и слабость человека. Революция в глубоком смысле слова, если она не есть только перемена одежды, как слишком часто бывает, есть целостное, интегральное изменение человека и человеческого общества. Нельзя осуществлять социальной правды без истины и красоты. Если жизнь, созданная после социальной революции, будет уродлива и будет находиться на очень низком уровне познания истины, то это будет показателем внутренней порчи. Уродство есть тоже ложь. Красота, как высшая ценность нужна для социальной реорганизации общества. Иначе исказится тип человека, не будет стиля и формы, образа и гармонии. При утилитарной точке зрения использования оказываются допустимыми все средства. Тут мы встречаемся с самой зловещей ошибкой в жизни. Нет ничего более злого, чем стремление осуществить во что бы то ни стало благо. Это обыкновенно означает не излучение благостной энергии, преображающей человека и человеческое общество, а скорее излучение злой энергии для осуществления благостной цели. Преображающую же правду нужно видеть не столько в том, чтобы человек ставил себе благостную цель, осуществляя ее средствами, не похожими на цель, сколько в том, чтобы он излучал благостную энергию. Средства в гораздо большей степени заполняют жизнь людей, чем цели, которые могут делаться все более и более отвлеченными. При точке зрения качественных ценностей цели осуществляются теми средствами, которые сами признаются ценностями. Ужас человеческой жизни заключается в том, что добро осуществляют при помощи зла, правду – при помощи лжи, красоту при помощи уродства, свободу при помощи насилия»85.
От себя добавим: не революцией, но эволюцией должны осуществляться преобразования. Средства же должны быть не менее, и не более ценными (иначе сами цели не будут иметь никакого значения, как, впрочем, и развитие), чем сама цель, чтобы не было необходимости что-то оправдывать. В этом тоже заключена эстетика.
Государство, как произведение искусства: системное понимание
Суммируя все изложенное и отдавая себе отчет в практической невозможности рассмотрения в пределах данной работы всех компонентов и всех аспектов государства, как произведения искусства, мы считаем, что пришло время предложить свое заключение относительно исследуемой темы.
Государство как произведение искусства – это не вновь «изобретенный велосипед» и не явление, выдуманное, образно говоря, из ничего, но фактически – это уникальная адаптация относительно «идеальной» государственно-правовой модели к объективно сложившимся условиям существования конкретного общества. Такой вывод вытекает из комплексного осознания того, что каждой практической реализации предшествует та или иная теоретическая модель. Так же, как созданию произведения искусства предшествует выбор сферы, темы работы и разработка ее концепции, так и государство появилось на базе созданного ранее теоретического фундамента и коллективно выраженной воли народа. И при всем этом устройство любого государства на планете Земля неповторимо.
Таким образом, исходя из изложенных выше выводов и обобщений, основанная на комплексном, системном правовом регулировании демократия, как мы считаем, является наилучшим из придуманных человечеством вариантов государственного устройства. Поэтому мы в качестве заключения предлагаем общую концепцию «идеального» правового демократического государства.
В рамках общей концепции сначала отразим ключевые позиции, ранее исследованных компонентов:
-
Организационный компонент
- Базовый принцип формирования системы государственных органов должен быть основан на особенностях национальной культуры и активной комбинации различных схем;
- Повсеместное применение электронного документооборота и автоматизация осуществления функций государственных органов;
- Создание единой базы юридических состояний граждан и организаций для минимизации бюрократических проявлений;
- Государственное устройство должно быть ориентировано на достижение социальной справедливости (справедливости в объективном смысле).
-
Политический компонент
- Формирование единой политической культуры, проистекающей из общей культуры и ориентированной исключительно на достижение социального благополучия;
- Социальное благополучие должно быть достигаемо только при постоянном соответствии цели и средств ее достижения;
- Исчерпывающая законодательная регламентация политических методов и методик;
- Переход от принципа разделения властей к идее «конструктивного взаимодействия власти». Это необходимо постольку, поскольку:
-
- Современные условия жизни общества для эффективного управления государством часто требуют консолидации всех ветвей власти;
- Существует объективная невозможность, в соблюдении традиционного значения принципа разделения властей, произвести распределение (именно, распределение, а не разделение) власти равномерно. Как показывает общемировой опыт, власть сосредотачивается, как правило, либо в сфере законодательной власти, либо в сфере власти исполнительной. Это в свою очередь нивелирует сам смысл рассматриваемого принципа.
- Согласно современному пониманию генезиса государства, власть, изначально принадлежащая народу неделима, неотчуждаема и едина. Она может быть только добровольно делегирована правительству. Этот факт позволяет говорить о том, что власть следует формировать согласно традиционному делению властей с одной стороны для реализации специфических полномочий, а с другой стороны важные политические решения должны приниматься посредством согласования воль в рамках открытой дискуссии. По причине того, что мы освещаем только общую концепцию «идеального» государства конкретные формы взаимодействия позволим себе упустить.
- Политические решения должны «претворяться в жизнь» только в правовых формах.
-
Социальный компонент
- Общество и государство не есть одно целое, но есть базис и надстройка. Поэтому одностороннее принятие решений государственных органов должно быть заменено на взаимное согласование частных и публичных интересов, то есть непосредственные, в том числе и электронные формы;
- Формирование системы контролируемых гражданами общественных организаций – посредников, представляющих интересы отдельных граждан и групп граждан во взаимодействии с государством;
- Отсутствие, в виду правового равенства четкой стратификации общественных слоев.
-
Правовой компонент
- Утверждение права, как основного выражения социальной справедливости в объективном смысле. Это предполагает и формальное разделение права и закона и материальное определение источников и сферы действия правовых и законодательных норм.
- Изменение роли права в общественных процессах. Сущность данного предложения выражается в новом осмыслении права, как идеала, к которому нужно стремиться складывающемуся общественному порядку.
- Трансформация механизма формирования права (установление баланса между формированием «сверху вниз» и «снизу вверх»). Текущий принцип формирования права в своей основе несет фактическую прерогативу законотворчества и правотворчества органов законодательной власти. Практически все законопроекты исходят от высших органов государственной власти (преимущество исполнительной). Граждане государства, являющиеся согласно современной юридической доктрине, единственными носителями суверенитета и обладающие всей полнотой власти, фактически отстранены от процесса принятия закона и формирования права. Наиболее яркой иллюстрацией этого явления может быть современный «европизированный» процесс принятия законов (законотворчество): Парламент и Правительство являются главными субъектами, народ же выразить свою волю фактически не может. Считаем это критическим недостатком современного государственного строительства, который, существенно снижает ценность идеи, гласящей, что народ является единственным источником суверенной власти любого государства. В этом смысле наблюдается явный перекос, уже упомянутого «правотворческого баланса», в сторону, так называемой власть имущей элиты.
- Разработка «материального подхода» к праву.
- Отождествление права с законом приводит к формализации подхода к его определению. Право рассматривается, как «буква закона» или только то, что написано. Данный процесс приводит и к формализации требований (бюрократии) для реализации субъективных прав граждан. Таким образом, своеобразным эталоном, образчиком права выступает закон, что, по нашему мнению в корне не верно. Бюрократия, являясь с одной стороны институтом обеспечения и гарантии реализации прав, с другой стороны выступает уже своеобразным ограничителем. В этом вопросе мы обозначили комплексную проблему, частичное решение которой возможно при формировании электронного документооборота, полное же только при эффективном взаимодействии всех сфер жизни общества.
-
Экономический компонент
- Обеспечение баланса в рыночной экономике между частными интересами и интересами публичными. Это предполагает, по крайней мере, то, что свободное распределение материальных благ должно быть эффективно ограничено политикой государства так, чтобы минимизировать такое негативное явление, как «бедность»;
- Общественный и государственный контроль за функционированием рыночной системы;
- Принятие важных решений в отношении рынка на основе консенсуса между государством и обществом.
-
Культурный компонент
- Культурные ценности должны являться фундаментом всяческих государственных преобразований;
- Культурные ценности должны быть постоянными и устойчивыми с одной стороны и постоянно пребывать в развитии для соответствия текущему уровню развития общества с другой;
- Культура – системообразующий элемент государственного строительства и поэтому ее надлежащему формированию в народном сознании следует уделять особое внимание.
Так в целом выглядит наша концепция «идеального» демократического правового государства. Изложив свою точку зрения мы разумеется не отрицаем иных подходов к пониманию государства, как произведения искусства, более того надеемся на их дальнейшую теоретическую эволюцию.
Список литературы:
01 http://www.aphorisme.ru/by-authors/aristotel/?q=6&p=6
02 http://www.aphorisme.ru/by-authors/ciceron/?q=494&p=2
03 Антология мировой правовой мысли в 5 т. // Л.Р. Сюкияйнен. М. : Мысль, 1999. Т. 1 : Античность. Восточные цивилизации. С. 45.
04 Там же. С. 288-299.
05 Там же. С. 348-349.
06 Там же. С. 344.
07 Там же. С. 293.
08 Там же. С. 725-730.
09 Антология мировой правовой мысли в 5 т. // Н.А. Крашенинникова. М. : Мысль, 1999. Т. 2 : Европа, V – ХVII вв. С. 22-36.
10 Там же. С. 37-55.
11 Там же. С. 85-96.
12 Там же. С. 79-83.
13 Там же. С. 104-107.
14 Там же. С. 108-127.
15 Там же. С. 193-194.
16 Там же. С. 575-578.
17 Там же. С. 582-587.
18 Там же. С. 597-604.
19 Там же. С. 604-609.
20 Там же. С. 630-634.
21 Там же. С. 680.
22 Там же. С. 689-692.
23 Там же. С. 796-803.
24 Там же. С. 805-808.
25 Антология мировой правовой мысли в 5 т. // О.А. Жидков. М. : Мысль, 1999. Т. 3 : Европа. Америка, ХVII – ХХ вв. С. 200-204.
26 Там же. С. 309-310.
27 Там же. С. 323-326.
28 Там же. С. 651-656.
29 Там же. С. 719-723.
30 Там же. С. 704-718.
31 Там же. С. 763-768.
32 Антология мировой правовой мысли в 5 т. // Е.А. Скрипилев. М. : Мысль, 1999. Т. 4 : Россия, ХI – ХIХ вв. С. 427-434.
33 Там же. С. 452-455.
34 Там же. С. 585-592.
35 Там же. С. 698-709.
36 Там же. С. 768-775.
37 Антология мировой правовой мысли в 5 т. // И.А. Исаев. М. : Мысль, 1999. Т. 5 : Россия, конец ХIХ – ХХ вв. С. 58-66.
38 Там же. С. 92-97.
39 Там же. С. 114-122.
40 Там же. С. 150-156.
41 Там же. С. 288-292.
42 Там же. С. 334-337.
43 Там же. С. 352-363.
44 Там же. С. 364-368.
45 Там же. С. 373-378.
46 Там же. С. 379-382.
47 Там же. С. 400-403.
48 Там же. С. 424-429.
49 Там же. С. 582-590.
50 Там же. С. 591-599.
51 Антология мировой философии в 4 т. // В.В. Соколов. М. : Мысль, 1970. Т. 2: Европейская философия от эпохи возрождения по эпоху просвещения. С. 14.
52 Антология мировой философии в 4 т. // И.С. Нарский. М. : Мысль, 1970. Т. 3: Буржуазная философия конца XVIII в. – первых двух третей XIX в. С. 19-20.
53 Антология мировой философии в 4 т. // В.В. Богатое, Ш.Ф. Мамедов. М. : Мысль, 1970. Т. 4: Философская и социологическая мысль народов СССР в XIX в. С. 41-42.
54 Антология мировой философии в 4 т. // В.В. Богатое, Ш.Ф. Мамедов. М. : Мысль, 1970. Т. 4: Философская и социологическая мысль народов СССР в XIX в. – первых двух третей XIX в. С. 91-92.
55 Там же. С. 134.
56 Там же. С. 193-194.
57 Там же. С. 278-279.
58 Н.А. Бердяев фрагменты из книги "Царство духа и царство Кесаря" // http://www.vehi.net/berdyaev/carstvo.html
59 Антология мировой правовой мысли в 5 т. // Л.Р. Сюкияйнен. М. : Мысль, 1999. Т. 1 : Античность. Восточные цивилизации. С. 45.
60 Л.Н. Толстой. Собрание сочинений в 22 томах. – М.: "Художественная литература". 1981. т.6. С. 10-11.
61 Антология мировой правовой мысли в 5 т. // Л.Р. Сюкияйнен. М. : Мысль, 1999. Т. 1 : Античность. Восточные цивилизации. С. 725- 730.
62 Матузов Н.И., Малько А.В. Теория государства и права // Н.И. Матузов, А.В. Малько. М.: Юрист. 2004. С. 24.
63 http://www.aphorisme.ru/by-themes/organizaciya/?q=1495
64 http://www.aphorisme.ru/by-themes/politika/?q=72&p=1
65 Антология мировой правовой мысли в 5 т. // Л.Р. Сюкияйнен. М. : Мысль, 1999. Т. 1 : Античность. Восточные цивилизации. С. 348-349.
66 http://lib.ru/POLITOLOG/MUSSOLONI/mussol.txt
67 Антология мировой правовой мысли в 5 т. // Л.Р. Сюкияйнен. М. : Мысль, 1999. Т. 1 : Античность. Восточные цивилизации. С. 344.
68 Антология мировой правовой мысли в 5 т. // Н.А. Крашенинникова. М. : Мысль, 1999. Т. 2 : Европа, V – ХVII вв. С. 630-634.
69 Там же. С. 597-604.
70 Там же. С. 680.
71 Антология мировой правовой мысли в 5 т. // Л.Р. Сюкияйнен. М. : Мысль, 1999. Т. 1 : Античность. Восточные цивилизации. С. 3.
72 Там же. С. 348-349.
73 Там же. С. 293.
74 Антология мировой правовой мысли в 5 т. // Н.А. Крашенинникова. М. : Мысль, 1999. Т. 2 : Европа, V – ХVII вв. С. 193-194.
75 Там же. С. 575-578.
76 Там же. С. 582-583.
77 Там же. С. 587-588.
78 Там же. С. 796-803.
79 Антология мировой правовой мысли в 5 т. // О.А. Жидков. М. : Мысль, 1999. Т. 3 : Европа. Америка, ХVII – ХХ вв. С. 309-310.
80 http://letter.com.ua/aphorism/economy2.php
81 http://www.aphorism.ru/699_12.shtml
82 http://bse.sci-lib.com/article067324.html
83 http://rodon.org/andreev/rm/1-2.htm
84 Большая Советская энциклопедия//http://bse.sci-lib.com/article008967.html
85 Н.А. Бердяев. Фрагменты из книги "Царство духа и царство Кесаря" // http://www.vehi.net/berdyaev/carstvo.html